Проходя между полками с бакалеей и приправами, Антоха умудрился зацепить ногой стоявшую на нижней полке стопку стаканов лапши или пюре быстрого приготовления. Естественно, они упали на пол. Мы с ним переглянулись. Тоха сделал невинное выражение лица и движение ногой, как будто бы он втихую запинывает эти упаковки под полку. Улыбнулись. И продолжили искать приправу. «Поднимет или не поднимет?» — подумал я. И только стоило мне так подумать, из-за поворота к полкам подошёл пожилой мужчина и удивившись беспорядку собрал и поставил все коробки на полку.
— Тебе не стало стыдно? — спросил я Антона парой мгновений спустя.
— Вот только не надо меня воспитывать! Это уже бесполезно! — напрягся тот, выкатывая глаза на свой обычный манер.
Делает он так в основном выражая свой протест против чего-либо. А я по своей привычке, зная, что спорить с ним в такие моменты бесполезно, отошёл к полкам и продолжил поиски приправы для болоньеза. Который, к слову, мы так и не нашли, и купили тушёнку с макаронами. И вот, минутой позже, стоя уже у полок с макаронами, я интересовался:
— Какие возьмём, завитки или вот эти?
— Да стыдно мне, стыдно! Просто я этого не признаю, — раздался из-за мой спины голос Антона.
— Мне тоже.